Пятница, 2024-03-29, 04:52Главная | Регистрация | Вход

Меню сайта

Форма входа

Мини-чат

Статистика

Любовь - АССКЛИТ: форум
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: Markuza, Vuala  
АССКЛИТ: форум » АССКЛИТ » Фанфикшен » Любовь (это про любовь более чем про что либо ещё)
Любовь
NelleДата: Вторник, 2006-04-04, 18:19 | Сообщение # 1
Группа: Патриции
Сообщений: 16
Репутация: 0
Статус: Offline
Сначала я хотела ращместить в предесловии к расскащу что-то типа краткого описания сериала Звездные Врата по которому он, собственно и написан, но потом решила что это скорее зпутает всех подряд куда больше, чем что-либо разъяснит. Единственное, что пожалуй нужно знать начиная читать рассказ так это то, что все герои действующие там придуманы мной сиуация придумана мной, но взята "примерно из вселеной сериала", Шапа-ай это Звездные Врата ("дверь" между планетами которая действует по какому-то хитрому принципу), и что сериал Зведные Врата фантастический, а, следовательно если там просиходят старныне и фантастический вещи (люди летают по воздуху, ходят по воде или у них светятся глаза, (утрирую конечно)) то это занчит, что у них есть специальное приспособление для этого. Ах да! И если какое-то существо кажется живущим в каменном веке (древнем мире, или феодализме и считает что огонь - это волшебство) это не значит что у него нет никаких технологий - ему просто поколениями это внушал кто-то более развитый и имено он и сказал что он Бог, а миксер дарованный им - волшебный предмет.
конец предесловия

ЛЮБОВЬ

Под неуловимым для глаза, но ясным, ощутимым напором ветра дрожит листва. Он пришел по стопам дождя, и доспехи не должны быть сухими, если природа вокруг ещё отчаянно дышит последствиями дождя, став намного ярче. Осторожно прошел через лишенную деревьев вершину холма. Вступил в лес. Мокрые листья прижались, и панцирь чуть потемнел от воды.

Лес мёртв. Солнце прячется за тучами. Падают с неба тонкие невесомые копья воды. Стал влагой. Одной с лесом. Кажется, знал, почему Тайный не приходит – вода мешает ему, он не видим, но только если воздух чист. Спрятанный в небольшом цилиндре огонь и дым поможет ему убить Тайного, и тогда Великий вновь откроет проход между звёздами. Мудрость Великого огромна, но предосторожность, выразившаяся в том, что он сделал невидимым Шапа-ай, была лишней. Воин не бежит с поля боя. Воин выполняет свой приказ до конца.

Тайный не появлялся. Тусклый медальончик-самоед луны, который в гордом одиночестве жил на этом незнакомом небе успел уже спрятаться за себя, истончившись сначала до тщедушного серпа, и нарасти вновь. А дождь так и не прекращался, став тонкой, почти и незаметной уже пеленой. Иногда он напоминал прозрачную ткань, в которую одевался Великий и его дети. Ткань, сотканную из слёз матери Великого, бессмертной богини… иногда дождь казался прутьями прозрачной клетки… иногда он был почти неощутим, но неизменно мешал он показаться его цели, Тайному. Время шло.

Прошедшее время. Моросящий бесконечный. За всё то время, что был здесь ни один зверь, ни одна птица не показалась в Лесу. Возможно, они все научились скрываться у Тайного. Иногда, находясь на вершине холма, где раньше были Шапа-ай, и откуда можно было легко обозревать безбрежный зелёный океан леса, он размышлял о том, что Великий усложнил задачу для того, что бы проверить его верность, но чем больше будет препятствий, чем сложнее будет выполнить свой долг, тем упорней будет делать это, пусть даже питаясь одной лишь травой и ягодами. Ведь без дичи иного и не оставалось ему, и хотя от кислого сока лесной растительности уже начало будто бы плёнкой слоиться нёбо, он лишь с благодарностью принимал это. Время.

Медальончик-самоед… дома, на родном небе всё было куда разумней – там было всё как надо – две луны. Когда-то это были две коровы, которых Великий отпустил попастись на ночной небосклон под присмотром двух божественных пастухов-солнц, своих глаз. Однако луны были ненасытны и, увидев далёкие россыпи звёзд, убежали от своего покровителя. Тогда Великий спрятал все звёзды так, что бы луны-коровы не смогли до них дотянуться и съесть. И создал для них только одну тропу, где бы они могли бродить, обходя вокруг землю, но луны не знают этого и идут к этим пышным пастбищам, а в пути они по очереди откусывают друг от друга кусок и поэтому то одна из них то другая жирнеет, а вторая становится ущербной…
А здесь вот единственный, вечно ущербный, лик скорбен своим одиночеством. Опустил голову и чутко сомкнул глаза, а капельки водяного проклятья устало накрапывали на сооруженный навес. Пусть обновляется луна.

Тьма дождя. Тучи несутся по небу, со скоростью колесниц Великого. Порывы ветра настолько сильны, что сносят листву с могучих ветвей и вырывают огромные стволы с корнем. Лес не хочет видеть его здесь, свирепствует, огрызается, как хозяин, в чей дом проникли воры, но воин знает, что всё в этом мире под властью Великого. Буря стёрла прочь построенную им хижину и все плоды, что он собрал для еды. Лес мёртв и теперь с ужасающим остервенением, свистя и воя с мощью раненного смертельно зверя он опасен, он зол и воин, как бы ни был он вынослив и силён, как может он противостоять подобному всесилью? Как может он противостоять дождю, хлестающему его по лицу и не дающему дышать, дождю, который вымывает из воина силы. Он стискивает зубы, он знает, что Великий не допустит его гибели. Но уже не может воин противостоять ветру, который сбивает его с ног и этой тьме, в которой безудержной, страшной силой предстают деревья, готовые сорваться и упасть. Буря длится всю ночь. И день не становится светлее сумерек. Воин счастлив. Это последний истошный приступ счастья как отчаянья. Он знает, что это – последние испытание и что после этого Тайный проявит себя, но он опускается на колени не в силах больше подняться на ноги под порывами ветра – нету спасительных высоких древесных корней, нет непреклонных стволов и негде укрыться. Сполохи озаряют небосвод то тут, то там и кажется, что вот-вот Великий спуститься на своих колесницах вниз. Склоняется, напрягая все свои силы в ожесточённой, но обречённой на поражение борьбе, взывая к своему богу о защите и покровительстве. Огромное темное тело гигантского ствола отделяется от тьмы и шума, не выдержав напора ветра. Падает на него. Время растягивается, понимает, что нет спасения, что как бы то ни было оно всё равно заденет и уничтожит его. За мгновение до смерти наступает отчаянье. Не понимает почему же должна быть отнята его жизнь, если исполнить свой долг не было ни единого шанса и это безумно злит и бьётся, пытаясь успеть вырваться из этой жуткой ловушкой, осознавая насколько медленны движения. Краткий миг кажется бесконечным, а потом яркий свет и мгновенная темнота как прощение.

Сообщение отредактировал Nelle - Вторник, 2006-04-04, 18:20
 
NelleДата: Вторник, 2006-04-04, 18:20 | Сообщение # 2
Группа: Патриции
Сообщений: 16
Репутация: 0
Статус: Offline
Долгий сон, принесший много отдыха улетучивается. Смотрит вверх, видя солнце и понимает, что Великий пощадил его и что дождь прекратился. Что теперь есть возможность уничтожив тайного, выполнить свой долг. Вернуться домой. Смотрит вверх на сверкающие между поредевших крон единственное огромное солнце, око Великого, как на величайшее чудо. Чудо, которое он мечтал, так тщился увидеть и понимает что по лицу вниз текут слёзы, сливаясь с каплями прошедшего недавно дождя, со сгустившейся росой. Счастлив. Он встаёт, беря волшебное копьё, что бы идти искать Тайного, но понимает, что тело не слушается его: не руки, не ноги не хотят повиноваться. Осматривается вокруг и видит, что всё же смог спастись от страшного древесного тела, но лиши за тем, что бы одна из его ветвей, задев, переломила спину. И тело его теперь бесполезно. Закрывает глаза, спокойно ожидая смерти.

Всесильна воля Великого! Он усомнился в этой силе и заслужил этим унизительную для воина смерть в бездействии.

Вверху, как раз в искрящийся влагой и светом листвой, которая так удивительно и заманчиво пахнет, искажается, словно над костром воздух, и слышны частые, будто у гигантской бабочки, или саранчи переборы тонких крыльев. Это Тайный. Он не видим, но по этому искажению можно определить что сейчас он завис прямо над ним – его цель, его враг навис насмехаясь. И кричит, умоляя Великого вернуть ему здоровье, вернуть ему силы на один миг, достаточный для того, что бы схватив волшебное копьё, убить Тайного и оправдать свою душу на великом суде, но солнце не приходит на помощь. Великий молчит.

Молится.

Ночь. Голод снедает, жар и бред, но превыше этого снедают страшные сны. Долгие часы проводит вспоминая свою родную сторону, своих женщин, своих детей, свой дом, который подарил ему Великий за долгие годы службы. И пускай это не те роскошные дворцы, которые даруются первым приближенным из воинов к Царю Всего Сущного, пускай, это всего лишь лачуга, стоящая на берегу ленивой мутной реки, несущей свои воды с одного конца света на другой, которая так же безвозвратно уносит жизненное время всех, кто живёт у её вод, но это дом, в котором он познал жар ночей с женщиной, которую любил. Да… именно тогда, когда на полях брани он доказал, что достоин милостей Великого, он впервые перешагнул порог той лачуги и своей храбростью смог выкупить свою первую жену у её отца. И когда ушла со временем, забранная болью и тяжелой работой её красота, он позволил ей самой решать свою судьбу, и оттуда пустилась она босиком по течению реки, он больше не видел её и с тех пор в этом доме было много женщин. Шестеро из его сыновей, все четыре сына от его любимой, пали во славу Великого. Двое поныне живут, и один лишь только покинул отчий дом, а другой лишь только учится быть сильным. Как сможет научить его этому женщина, которая осталась там? Многие говорили, что она слишком молода, но эта не блистающая красотой дочь торговца мелкой руки была сильна здоровьем, и воин взял её себе потому, что хотел, что бы хотя бы один из его детей мог дожить… мог выжить… мог жить тогда… тогда, когда во имя Великого, как последнюю обещанную жертву сам он принесёт свою собственную жизнь. Жизнь, которую он хорошо, правильно прожил, за которую он не стыдиться и за которую благодарен своему богу. И если есть что-то, за что он может быть грешен перед судом Господина Умерших, так лишь за то, что отпустил свою первую женщину, и не дал ей возможность окончательно одряхлеть и умереть на своих руках. В доме, где вместе прожили они годы. Но тогда он не был ещё стар. А она, чья красота так быстро увяла, будто высохла за один тяжелый и одинокий день, что могла дать она ещё ему? И что же теперь, когда он уже не молод, когда беспомощный он лежит и ждёт своей смерти, словно дворовая собака, не молодую свою жену вспоминает он, которая словно в кабалу пошла за ним, понимая, что никто не даст её отцу за неё больше, а свою старуху, которая крепко и мужественно проживала. Проживала каждый новый их совместный день, осознавая, что именно он может быть последним в её памяти. Стойко и бесстрашно, как воин.

Солнце. О нещадное, гиблое солнце. Он видел миры, синие, как высокое небо, он видел миры желтые, как песок, он видел миры всех оттенков и граней, всех разнообразных причудливых форм, он видел миры без лун, но везде было солнце. Но где же смерть?

Всё явственнее и явственнее начинает ему казаться, что он потерял её в горячке, боли, жажде и бреду, утекающих силах, что она скользнула мимо него, его смерть, и уже не придёт, что это безумная игра, как насмешка жизни, как кара, за предательства Бога в мыслях теперь будет длиться вечно… и он плачет, осознавая это.

Он умер.

Долгий сон, принесший много отдыха улетучивается. Смотрит вверх, видя солнце и понимает, что Великий пощадил его и что дождь прекратился. Что теперь есть возможность уничтожив тайного, выполнить свой долг. Вернуться домой. Смотрит вверх на сверкающие между поредевших крон единственное огромное солнце, око Великого, как на величайшее чудо. Чудо, которое он мечтал, так тщился увидеть и понимает что по лицу вниз текут слёзы, сливаясь с каплями прошедшего недавно дождя, росой. Счастлив. Он встаёт, беря волшебное копьё, которое так легко ложиться в его руку. Он встаёт, и ему так легко быть под этим небом и небом и небом, и кронами великанов, пропустившими солнце, которое он ловит в своей белой-белой улыбке. Он тянется вверх так напористо, подстёгиваемый силами, снующими в его теле, что открывает глаза и пытается подняться вверх сквозь сон. Маленькие, несмелые тёплые ладони ложатся на железный панцирь, удерживая его на ложе и в самое дно глаз смотрит страдающий взгляд солнечно-искренних глаз. Запах трав, тепла, сухости, доброты обволакивает его и он снова проваливается в радушную мглу, забирая с собой в сознании нежность этих солнечных глаз. Здесь тихо.

Второй раз за вторую свою жизнь он проснулся в маленькой хижине. Желтовато-оранжевый свет клоками проникал сквозь её стены, связанные из тростника, или иной сухой травы, чей запах томно скользил в воздухе, извиваясь как будто в тех самых обрывистых лучах. Он безумно расслаблял, скользя всеми внутренними реками духа по телу. Воин поднялся с ложа, и, держа наготове волшебное копьё, пробрался к выходу из хижины. Наружи был лишь лес, пестрящей светом и теплом только что наступившего утра, в этом лесу пели птицы, и воин стоял лишь на месте, слушая этот щебет, будучи не в силах оторваться от него. И опять в его душе была радость, радость от того, что он вновь вспомнил, что не один в этом мире, что этот лес – не мертв, а он, он сам, воин, он… жив. Жив! И он захохотал, словно бы подпевая птицам и этот лес, этот его дом жил и звенел его хохотом.

Когда он обернулся назад, хижина уже исчезла, и он понял, что это чудо, ниспосланное ему Великим, который спас его от неминуемого путешествия в мир мертвых, спас, проведя через мрак смерти. И, упав на колени, он славил его языком, который, вновь легко передвигался внутри распухшего некогда от скудной кислой пищи рта. И он испытывал стыд, за свою слабость, за картинны, виденные им в бреду, и сердце его было наполнено высшей из всех благодетелей – благодарностью.

Он испытал непреодолимое желание пойти снова на высокий, его смотровой холм, что бы вновь взглянуть на лес, который теперь был ему благосклонен, и, поднявшись на вершину, увидел кольцо Шапа-ай, теперь он мог отправится домой. Так и застыл он, не веря своим глазам. Подошел к алтарю, и один за другим зажег тайные символы, теперь проход между звёздами был открыт. Но лес за его спиной всё так же шелестел. И Тайный был там. И, перехватив копьё, он бегом вернулся назад. Вернулся в свое негостеприимное, ненавистное им прибежище. Что бы снова ждать.

 
NelleДата: Вторник, 2006-04-04, 18:21 | Сообщение # 3
Группа: Патриции
Сообщений: 16
Репутация: 0
Статус: Offline
Шелест крыл. Воин был быстр, как молния, он мчался к своей цели, и настигал её. За всё это время, он выучил этот лес так, как никто не знал его. Система ловушек, расставленная им помогала ему гнать летающее существо, он мчался за одним единственным выстрелом. Он был готов к нему, он достаточно знал. Он… взгляд заставил его встать. Там была низкая ростом женщина, странно одетая, в её распушенных, нечеловеческих будто волосах засохшими картинами застыли увядшие, но прекрасные доселе цветы и травы, миг, его миг, его единственная возможность растворялась, он упускал её, он чувствовал это всем своим существом, и он стоял посреди своего пути, смотря на дно медово-солнечных глаз.

Великий был повсюду. Всё множество искушений и испытаний, которые посылал он не могли, были быть понятыми воином. И поэтому воин сейчас озлобленно искал то место, где находилась та хижина, воскресившая его. Он искал ту женщину, которая снилась ему. Он искал её для того, что бы убить.

Она пришла сама. За её плечами он услышал шелест крыл Тайного. Она ничего не произнесла. Он поднялся, и привлёк к себе.

Ладонь сжималась на тонкой, хрупкой доверчивой шее. Он заходился жаром, счастьем, и безумной яростью к ней, силой и властью, которых уже так давно не имел, которых так хотел, что могла эта лесная женщина знать о всесилии Великого, как она сможет понять всё то, что происходило всё это время? Она мешала убить ему Тайного, выполнить долг перед Великим, и хоть и отдавала она ему сейчас своё тело, хоть и была повсюду в его душе, именно сейчас, когда они были так близки, когда он был в ней, он возненавидел её за то, что она не понимает. И всё жестче смыкались пальцы на её шее. Она задыхаясь, ловя слабыми судорожными вздохами удушливый воздух из переплетения ароматов трав, отдавалась ему.

В третий раз она тоже пришла сама. Он ждал её на коленях, стоя так перед трупом Тайного. Она молча смотрела на него. Взгляд и молчаливо слились в один крепкий жгут, каким связывают рабов. В лесу послышался шелест. Он обернулся. Это были солдаты, Посланные Великим. Так, за мгновение до их прихода, он выполнил свой долг. Она продолжала смотреть на него. Главный из воинов подошел к нему, обратившись с вопросом, а он молча смотрел, перед собой понимая, что всё, чем он жил в одночасье закончилось, что жизнь его кончилась, иссякла и выдохлась. Он поднял на неё глаза снова. Его попытались привести в чувства, ткнув копьём под бок. Он ответил на вопрос. И опять обернулся. На неё. И понял, он понял, чего хотел от него Великий. Великий хотел не борьбы от него, а покорности. Покорности. И он будет покорен своей судьбе. Он примет её. Такой, как она есть. Схватился за затнакатал, успел вскинуть и это было последние, что он сделал в своей второй жизни.

Его третья и последняя жизнь была недолгой. Воскреснув из мира мёртвых под сводами дворцовой темницы, он понял что нашел конец своего пути. Протащили до довольно просторного помещения. На колени перед священником встал сам. Держать его пришлось только в самом конце, когда зародыше бога в нём уже не было. А потом снова наступил полубред, к которому он уже привык и не боялся. В нём он увидел свой дом на берегу мутной реки времени. И там была его первая жена и его последняя женщина они на лице ждали его и его погибшие сыновья и маленькие дети. Он увидел их, и направившись по плотному песку, улыбнулся.

Конец.

С удовольствием услышу ваши комментарии

Сообщение отредактировал Nelle - Вторник, 2006-04-04, 18:21
 
АССКЛИТ: форум » АССКЛИТ » Фанфикшен » Любовь (это про любовь более чем про что либо ещё)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Copyright MyCorp © 2024 | Сайт создан в системе uCoz