Глава первая.
Эйлин Принц Пробуждение было не самым приятным: холодный ветер дул из окна и тонкое одеяло не спасало от него. Бросив бесполезные попытки согреться, девушка, что-то недовольно пробормотав себе под нос, вскочила с кровати и огляделась.
Небольшая комната. В первый момент могло показаться, что она лишена всякого намека на роскошь. Кто-то нашел бы ее скучной и невыразительной: круглое помещение с крышей поднимающейся от окна к стене, обставленное нарочито утяжеленной мебелью темного цвета. Однако на каждом предмете красовалась резьба, выполненная вручную, при том с необычайной тщательностью. На стенах висели потемневшие от времени картины с лениво посапывающими людьми, черты чьих лиц почти не были видны.
Впрочем, девушку все это не особенно заинтересовало, по крайней мере сейчас, – она судорожно пыталась вспомнить, как очутилась здесь. Наморщила лоб, потерла руками виски – ничего не получалось.
В глубокой задумчивости девушка прошла из одного угла в комнаты в другой и остановилась около зеркала, которое немедленно отразило бледное лицо с огромными глазами. Да, действительно, она так выглядит: серо-голубые глаза, светлые волосы, которые постоянно путаются. Память ясно говорила об этом, вот только отражение все равно казалось чужим.
Девушка отбросила за плечи светлые волосы, а потом неожиданно отвела от зеркала взгляд. Память услужливо подсунула ей целый ряд воспоминаний, которые одновременно и объясняли, и окончательно запутывали все.
- Меня зовут Луна Лавгуд, - твердо сказала девушка, отходя от зеркала. Странно, но произнести это короткую фразу оказалось сложно, будто она противоречила всему.
- Полоумная Лавгуд, Лунатичка, - уточнила девушка. - Все считают меня странной, даже помешанной. И, кажется, это действительно так: я оказалась в неизвестном мне месте и не могу вспомнить, как это произошло. Судя по всему,, мне пора начинать лечиться…
В первый момент она даже не особо удивилась этой поразительно логичной мысли, посетившей ее.
Луна старательно размешивала зелье в котле, внимательно слушая инструкции Слизнорта и пытаясь не отвлекаться на посторонние мысли. Кажется, она все-таки что-то упустила. Пришлось покоситься на соседку: так, листья боярышника. Остается надеяться, что та ничего не путает. Как же ее зовут? Ах да, Эйлин, Эйлин Принц. Имя это Луна сегодня услышала впервые, однако почему-то ей показалось, что с ним связаны какие-то важные события.
Еще раз посмотрев на темноволосую соседку, сощурившую удивительно темные глаза, Луна подумала, что с таким сосредоточенным и серьезным видом вряд ли можно совершать ошибку, и потянулась за листьями боярышника.
Мелко нарезав, кинула в зелье, которое мгновенно изменило цвет с темно-серого на ядовито-зеленый, и успокоено откинулась на спинку стула: все получилось в точности так, как описывалось в учебнике.
- Великолепно, мисс Лавгуд, - Слизнорт склонился над ее котлом, внимательным взглядом оценивая его содержимое. - Просто блестяще.
Луна промолчала и заставила себя окинуть его презрительным взглядом и насмешливо ухмыльнуться, как бы говоря: у меня и не получится?
Она знала людей, которым эти презрительные взгляды удались бы значительно лучше, но что поделать, если она – это всего лишь она, а потому, даже прожив полгода в семье спесивых аристократов, может лишь подражать им, стараясь не выглядеть при этом смешной.
Слизнорт тем временем, проигнорировав усмешку, сказал:
- Я рад, что обучение у Блэтторов не прошло для вас даром, мисс Лавгуд. Надеюсь, что в дальнейшем ваши таланты не изменят вам, - и пошел дальше по кабинету, то и дело заглядывая в котлы учеников и оценивая их содержимое.
- Значит, ты жила у Блэттеров? – туша огонь под котлом с готовым зельем, неожиданно спросила Эйлин.
- Полагаю, что да, - откликнулась Луна.
- Значит, сомневаться в чистоте твоей крови не приходится – Блэттеры ненавидят грязнокровок, - легкая улыбка тронула тонкие губы девушки.
- А разве в Слизерин распределяют тех, чья родословная сомнительна? – Луна удивленно вскинула бровь, хотя прекрасно знала ответ на этот вопрос.
- С некоторых пор, да, - Эйлин осуждающе покачала головой, - полукровки, лезущие не в свое дело и берущие на себя слишком много, - скривленные губы и презрительный взгляд весьма красноречиво говорили о том, что девушка думает о всех полукровках вообще и некоторых конкретно, но все же до наследников рода Блэттеров по части гримас ей было далеко.
- Там, где я жила, смешение кровей вызывало осуждение, - ответила Луна, убирая в сумку учебник, - и в школе наш факультет был избавлен от подобного, не говоря уж и о всяких маглах, в которых вдруг проснулись магические способности.
- Остается только завидовать такой избирательности, - кивнула Эйлин. - Хотя, надо сказать, и среди чистокровных волшебников встречаются преотвратнейшие субъекты, с которыми наши дороги явно не сходятся…
«Как-то быстро она разделила людей на наших и не наших», - пронеслось в голове у Луны, а Эйлин продолжала:
- Поэтому распределение по складу ума и восприятию окружающего мира тоже бывает весьма кстати.
- Это само собой разумеется, - да сколько же можно? Неужто ей не хватило подобных разговоров у Блэттеров, помешанных не только на своей чистокровности, но и на необходимости строгого разграничения чистокровных и маглорожденных волшебников? Тем не менее, Луна нашла в себе силы продолжить разговор. – Когда я жила у Блэттеров меня весьма заинтересовала одна теория. Ее довольно подробно разбирали и рассматривали со всех сторон… - на несколько минут Луне пришлось прерваться, чтобы записать домашнее задание.
- Ты остановилась на теории, - напомнила ей Эйлин, когда они выходили из кабинета.
- Ах да, действительно. В общих чертах она заключается в следующем: во-первых, запретить браки между чистокровными и магглорожденными волшебниками, во-вторых, поставить на учет всех магглорожденных или полукровок, желающих заслужить право называться чистокровными. Как они будут получать это право? В течение нескольких поколений они должны будут жениться исключительно на равных себе (не ниже по происхождению, не выше), не должно быть никаких скандалов – безупречное поведение… Тогда, кажется, в 10 колене они окажутся на первой из нескольких ступеней к чистокровности… В самом деле, это будет довольно логично: ведь как-никак род у них будет, пусть и захудалый. В любом случае это значительно лучше, чем ничего: хотя бы появится цель, к которой следует стремиться. Тем более что вровень с потомками древних фамилий они никогда не встанут. Так. А третий и следующие пункты целиком и полностью посвящены законодательству: юридическое оформление прав тех или иных лиц - чистокровных, магглорожденных и тех, кто находится на какой-то из ступеней, приближающих к получению права называться чистокровными…
- Блэттеры обсуждают это на полном серьезе? – поинтересовалась Эйлин после некоторого молчания.
- Не все, но большинство – да. Споры ведутся в основном насчет колена, начиная с которого волшебника следует считать чистокровным и сколько ступеней магглорожденным следует преодолеть. У меня дома, кстати говоря, все были вполне солидарны с этой теорией, считая, что вряд ли удастся придумать что-нибудь лучшее, - Мерлин, что она несет?!
- Мне казалось, что Блэттеры должны быть настроены более… более… - Эйлин замялась.
- Негативно по отношению к магглорожденным? – закончила за нее Луна. - Вполне возможно, однако те предлагаемые ими 200 поколений, которые должны смениться, и так более чем суровое испытание, которое вряд ли кому удастся пройти. Да и за пару тысяч лет многое может произойти. Так что позиция Блэттеров вполне понятна: не желая ни во что вмешиваться, пытаются сохранить старый уклад, - подвела итог разговору Луна, надеясь, что теперь удастся поговорить о чем-нибудь другом.
- Вполне логично, - протянула Эйлин и прищурилась, всматриваясь куда-то вдаль. И Луна уже во второй раз обратила внимание, насколько темными, почти черными были у нее глаза: не добрым, как у Хагрида, но и не колючими, отталкивающими, как у бывшего профессора зельеварения; они были спокойными и будто ничего не выражающими, так же как и само лицо.
Да и сама девушка не вызывала особых эмоций, с первого взгляда казалась какой-то серой, блеклой, а повторение затверженные с раннего детства фраз о чистоте крови не улучшало впечатления. Хотя чего удивляться? С чего еще могла начать разговор с незнакомым до сих пор человеком ученица из Слизерина? Она хотя бы не бросилась опровергать теорию Блэттеров, что сделало бы более половины факультета.
Внезапно Эйлин перестала щуриться, и лицо ее исказила очередная кривая ухмылка, в которой однако проявилось куда больше эмоций, чем за все время разговора:
- Сейчас ты сможешь полюбоваться на наше полукровное величество… и на прочих.
Эйлин решительно направилась к обеденному столу. Луна молча последовала за ней.
