АссКЛит

-Неплохого ты о себе мнения- усмехнулся архитектор, -забавный, однако, получается каламбур: мсье Фантом рассуждает о своей недостижимости…твой эгоизм не имеет пределов, Эрик, не надо приравнивать себя к другим людям…
-Да, между нами есть ощутимая разница- он резко перебил собеседника.
-Есть, особенно если сильно ее преувеличить. Видишь, я сижу и спокойно с тобой разговариваю, и мне ни черта не интересны твои шрамы.
Он хотел произнести «твое уродство», но слова комом застряли в горле.
Губы Эрика, видневшиеся из-под маски, скривились в горькой усмешке.
Между собеседниками воцарилось молчание. Эрик протянул руку и переставил ферзевую пешку, совсем не глядя на доску. Как истинный художник, Шарль Гарнье не мог не залюбоваться ею. Очень худая, словно бесплотная рука все-таки была красива. Тонкие длинные пальцы, которые сплошь покрывали почти бескровные голубые вены, сплетавшиеся в причудливых узорах. Какие чудеса могли сотворить эти руки...

Quote (Vuala)

свет этот был не анатомического, а скорее, морального характера

очень не нравится словосочетание "моральный характер"

Quote (Vuala)

не черта

ни черта

хм.. это все? Мало..
Да-с, товарисч автор, на вашу беду или счастье, я читала Гастона Леру и даже считаю себя поклонницей книги и последующих музыкальных интерпритаций. Посему позволю себе заметить, что глаза господина Эрика светились исключительно в полной темноте, а при свете самых глаз практически не было видно.
И хотелось бы знать, в какое время происходит действие? До событий, описанных господином Леру или после? Если до, то архитектор не мог назвать его фантомом.

d5-c4
Однако свои наблюдения архитектор производил, ни на секунду не теряя из виду положение на доске. Съев его слоновую пешку, Эрик принял ферзевой гамбит. В глазах Гарнье блеснул азартный огонек: борьба представлялась весьма интересной.
Их борьба началась задолго до этого. Шарль был еще честолюбивым юношей, когда учитель показал ему немыслимые по своей сложности и красоте чертежи и добавил:
-Их сделал мальчик вдвое младше тебя.
Уже тогда в сердце ученика зародилось желание одолеть невидимого соперника. Дни и ночи напролет Шарль Гарнье стоял, согнувшись над чертежами; его руки были вечно испачканы в туши и покрыты царапинами, которые он получал, неумело срезая ошибочные линии острой бритвой, его зрение было вконец испорчено ночными бдениями при свете жалкой свечки и чтением книг по искусству, не говоря и о больной спине: с 25 лет мальчик вынужден был носить жесткий корсет. Но не только здоровье было принесено в жертву архитектуре.
С годами юноша мужал, но весь пыл молодости уходил в работу: даже под ласками женских рук Шарль не мог забыть о таинственном мальчике-уроде, талант которого затмевал в глазах архитектора внешнюю оболочку: он восхищался и одновременно ненавидел его, и это щемящее чувство все гнало его дальше и дальше.
Конечно же, Гарнье встретил своего гения.
С тех пор прошло много лет, он создал свою великую Оперу, но никогда, ни на секунду не сомневаясь, что если бы Эрик захотел соперничать с ним, он мог бы победить. Однако гений ограничился лишь парой указаний и помог выполнять простую строительную работу. Уже потом Гарнье узнал, что Эрик создавал огромные лабиринты в подземельях Оперы, и, полюбив здание как собственное дитя, остался в нем жить, назвавшись Призраком Оперы.
Несомненно, Шарля Гарнье нельзя было назвать просто способным архитектором, - он был гением, гением в своем роде. И как два гениальных человека, Эрик и Шарль испытывали друг к другу уважение и даже некую привязанность.

На минуту забывшись в воспоминаниях, Гарнье вновь возвратился к игре и сделал ход.
Вместо напрашивающегося развития ферзевой пешки е2-е3, Шарль сыграл сильнее:
Kg1-f3
По легкой складке, появившейся на высоком восковом лбе Эрика, не прикрытого маской, можно было догадаться, что он удивлен поведением противника. Сделав рукой непроизвольный изящный жест, он дотронулся до подбородка и задумался. Заранее намеченный ход е7-е5 не удался, и Эрик повторил ход архитектора:
Kg8-f6
Шарль откинулся на спинку кресла и стал пожевывать трубку. Его звездные глаза выдавали беспокойство, он явно в чем-то колебался и аккуратно взвешивал в голове все доводы. Наконец, он снова приблизился к столу и тихо спросил:
-Эрик, а что стало с Кристиной Даае?

Quote (Vuala)

борьба представлялась весьма интересной. Их борьба началась задолго до этого.

попробуйте заменить второе "борьба" на что-нибудь другое.. или первое. На Ваш вкус))

Quote (Vuala)

Уже потом Гарнье узнал, что Эрик создавал огромные лабиринты в подземельях Оперы

не верю, что главный архитектор не знал ничего о подвалах

Так... будем выкладывать маленькими кусочками? почему не все сразу?

Исчо вопросы?))