АссКЛит

Может было бы лучше, если бы вместо этого мы ходили в качалку, разводили плешивых собачек или дули вонючее пиво перед не менее вонючим телеком? Какой толк от нашего занятия и не является ли оно всего лишь проявлением скрытой психической болезни?

Итак, при анализе вопрос распадается на четыре части.
Первая - откуда это берется.
Вторая - как это делается.
Третья - что происходит с плодами творчества после того, как оно отделяется от своего создателя.
Четвертая - кому это нужно, или какова ценность всего этого.

Часть первая, "Недержание мОчи".

Мы все, пишущие рассказы или картины, в идиотском исступлении ищущие нужную рифму в своей башке или описание быта древних этрусков и готов, изначально думали не об этих трудностях, а о том, как это все просится на бумагу/холст/сайт, и в голове это наше детище выглядело уже вполне готовым, ну, только выложись - всего-то делов! На деле, конечно, вышло совсем иначе.

Или бывает по-другому. Стоит в памяти событие, или сон, или идея, смутная, безвидная и бессловесная, не уходит и мучает тебя, требует разобраться, просит - выведи меня на свет, боженька! А ведь правда - ты для своих мыслей и идей - вроде бога, хочешь - породишь, хочешь - задавишь на стадии проекта. И эта власть впечатляет. Но, единожды воспользовавшись ей, ты уже проторил дорожку для следующих замыслов и идей, и они начинают плодиться в геометрической прогрессии, требуя себе права на жизнь. Ты становишься их заложником, несчастным владельцем дома с привидениями, но, в отличие от дома, из головы своей съехать нельзя, даже когда съедет крыша.

И вот так может быть. Ты знаешь нечто, над чем бьются и не могут решить твои товарищи, но не обладаешь достаточным авторитетом, чтобы их поучать. Что делать? Печатное слово обладает властью почти магической над умами наших сограждан, любую чушь, пропечатанную в газете/журнале/книге, воспринимают, как истину в последней инстанции, а стоит эту мысль высказать без ссылки на источник, и вызовешь, в лучшем случае, здоровый смех. Итак, берешь серьезный псевдоним, ну, скажем, стану - "не ТолстЫм, так тОлстым", и с профессорским апломбом вкручиваешь им свое решение в мозги до самого анального отверстия.

И даже так бывает. Ну, ничего я из себя не представляю - ни кожи, ни рожи, ни ума, ни фантазии, а ведь хочется представлять, как-никак, живое существо, создание божье, ну, хоть ма-а-хонький такой следочек оставить. Вот и следят. Одни - на заборах и в лифтах, другие, кому повезло с родственниками и друзьями - в печатных изданиях, третьи - на душах и телах ближних своих. И в интернете тоже. Зайдите в любой чат, форум или гостевую книгу - от 50% до 99% - сообщения типа "здесь был Вася".
Есть ли еще причины творческого зуда? Наверно, есть. Но эти четыре -
1) Самопроизвольное возникновение почти готового произведения в голове,
2) Идея просит воплощения,
3) Найти и переубедить,
4) Оставить след -
проявляются наиболее часто.

Часть вторая - "Сотворение мира"

Ну, одного желания мало. Даже в первом, самом счастливом случае, труда и смекалки требуется не меньше, чем при составлении годового отчета открытого акционерного общества. Разделим этот труд на этапы большого пути и проанализируем каждый из них.

Во-первых, идея. Пусть что угодно говорят об ангажированной литературе, но она имеет такое же отношение к литературе "идейной", как вид мышь домовая - к классу млекопитающих. То есть да, такие там тоже встречаются, но других несравненно больше.

Мелкотемье и пустота плохой бульварной литературы объясняется именно отсутствием идеи или ее мизерностью, а долгий век хороших бульварных романов вызван заложенной в них здоровой и серьезной идеей. Вот возьмем романы А.Дюма (папаши, конечно). "Три мушкетера" - "Двадцать лет спустя". Писал (писали?) - один и тот же человек, язык - одинаково хорош, действия во втором случае даже больше, чем в первом. Но только в "Трех мушкетерах", будто красная нить в аглицком канате, это дружба, именно идея дружбы - "один за всех, и все - за мной!". А что в том, втором, как его называют, забыла...? Аналогично - "Графиня Монсоро" и "Сорок пять". В таких женщин, как Диана - только и влюбляться. И молодость, и красота, гордость, и слабость, и прелестная антилогика ее действий! Месть в ее воплощении - мелкотемье. Не тянет графинюшка на Электру. Месть воплотилась в "Графе Монте-Кристо". К счастью, он завершился прощением невиновных и парусом, тающим в синем просторе. Не надо продолжений, если в них нет достойной их героев идеи.

Идея может быть правильна, но не популярна - так Дюма-сын сочинил одну пьесу, призывающую милость к падшим женщинам - это "Дама с камелиями" и множество других, где он их осуждал (ну, кто из вас вспомнит хотя бы названия?). Вывод - однозначен.

Кроме идеи, должны быть герои, достойные ее. Несмотря на разнообразие лиц и характеров, они все вписываются в конечное число лиц-масок, как в комедии дель арте. Правда, эти лица-маски несколько иные, но суть от этого не меняется.

Во-первых, это-младенец. Младенец жалкий, одинокий, брошенный на произвол судьбы или подкинутый нищенке, усыновленный волчьей стаей или выловленный из реки. Вместе с ним идет тайна рождения, высокая миссия и змеи, задушенные в колыбели. Все, что здесь сказано - важно, без каждой из этих составляющих портрет будет неполон, персонаж - бледен или недостаточен для воплощения идеи.

В кого же вырастет подобный младенец? Естественно, в героя. Ибо у него есть миссия, которую он должен совершить. Герой обладает сверхъестественным чем-то - силой, ловкостью, неуязвимостью, мечом - кладенцом и шапкой-невидимкой. Возможно, он добудет это во время подвигов, возможно, это связано с тайной рождения, возможно, это оружие, данное богами для выполнения миссии. Но, так или иначе, все дается не задаром - вместе с силой он получает и какую-то слабость, каверну, которая разрушит всю безупречную конструкцию именно в тот момент, когда миссия будет выполнена. Она должна быть незаметна, чтобы сам герой ее не опасался - иначе он проживет слишком долго. Что происходит с героем, который вовремя не погиб, мы можем увидеть на примере Геракла - параноик, во время приступов - серийный убийца. Наконец его замочила очередная жена, такая же психопатка, как и он, впрочем, за дело.

Младенец может вырасти и в героя другого пошиба - мага, ученого, исследователя и творца. Это - другая ипостась того же геройства, то есть преобразования сопротивляющейся материи, наведения порядка в этом мире, но не грубой силой, а силой познания, силой мысли. Получение подобной силы накладывает многие ограничения на владеющего ею, а также дает многие соблазны. Гибель мага наступает в результате либо отказа от какого-то ограничения, либо потворства соблазну. Но возможен и третий путь - сознательная жертва собой во имя идеи. Это завораживающей красоты сцена, почти недоступная герою - ибо у того чувства притуплены и подчинены выполнению возложенной на него миссии, а мудрец жертвует собой сам. Легендарный Сократ - тому пример.

Ну, что же мы все о высоком, не одно ведь оно в жизни встречается... Возьмем все низкое, жалкое и смешное, добавим уйму жизнелюбия и устойчивость пырея, умение перевертывать истины и задирать юбки бабке Истории и мы получим шута и клоуна. Один из моих любимейших героев, он невероятно труден в исполнении. Для того, чтобы написать джокера, надо быть хотя бы на четверть джоком. Иначе никто не станет смеяться вашим шуткам, и вместо джока будет зеленая тоска. Вместе с тем ничто так не оживляет трагедию, как немножко здорового смеха. Могильщик в "Гамлете" - живой пример отношения к мертвым истинам.

Эк, мы на мужиках-то застряли... Есть еще женщины. "Их две - одна добрее хлеба, верна упрямцу-мужу, другая мирры благовонней, верна себе одной". Моя любимая, всегда почитаемая женщина - Мать-Земля, Мать-Вселенная, Мать-Судьба. Вечно порождающая жизнь и вечно ее забирающая. Женщины, сродные Земле, матери в высоком смысле этого слова, они жалеют своих чад странной жалостью, давая ношу по силам и немножко еще сверх того, они ждут от тебя геройства. Но, когда ты упадешь без сил в ее руки, она не вышвырнет тебя на съедение псам, она тебя примет любого. Это, наверное, главное. Любовь к матери и любовь к земле - одного поля ягодки. Тем более в нашем Нечерноземье, с его суглинками, песками и подзолами, с бедным и весьма кислым верховым торфом и болотами подтопления. Но мать не выбирают. И любовь к жизни как таковой тоже сродни любви к матери.

Другая, которая верна себе одной... Загадка, тайна. Та, что всегда ускользает. Предварительно забрав твою душу, а иногда и содержимое твоего кошелька. Фея, недобрая волшебница, недостижимая и манящая высота. Если первую можно сравнить с землей, то вторую - с горами, причем не цветущими и рассыпчатыми, как кулич, горами Крыма, не с разграбленным Уральским хребтом, не с облепленными туристами альпийскими лугами, а с недостижимыми и желанными вершинами - восьмитысячниками, они взимают с покорителей жестокую дань - их жизнь, а взамен? Несколько мгновений на жестоком ветру, когда выше - уже некуда. Нон плюс ультра. Так почему же "лучше гор могут быть только горы"? Наверно, потому, что извлекают из тебя все, что в тебе заложено, о чем ты даже не подозревал. Так и эти недостижимые женщины, которые подарят тебя улыбкой лишь раз - и то, когда уверены, что тебе уж не выжить. Но они при этом уже подарили тебе - тебя самого, сильного, бесстрашного, тебя-героя, и это единственное, что они реально могут тебе дать. Потому, что если поскрести их алмаз, откроется, что он всего лишь стекляшка, и внутри у них просто никогда не было ни проблеска чувства. Самые крепкие запоры - на дверях, ведущих в никуда. Несчастны ли они сами? Скорее, не-счастливы, потому что не знают, что такое счастье.

Добавлено (19-Февраль-2006, 13:05)
---------------------------------------------
Эти маски-архетипы есть и у Юнга. Но для писательства их маловато. Добавим сюда еще две.

Одна из них - "Иван-дурак" или "Жак-простак", человек естественный, природный, не вкусивший благ цивилизации и не знающий о них. Это - голос матери-природы, но прошедший через человеческое сознание. Стремление идти напрямую, доверие к видимому миру, четкий и незамутненный взгляд на нашу привычную реальность, удивление абсурду происходящего.

Вторая - близнецы. "Для того, чтобы жить в одиночку, человек должен походить либо во многом на Бога, либо во всем - на скотину". Близнецы - воплощение принципа не-одиночества, дружбы и соперничества. В отличие от реальных близнецов, один из них может быть белым, другой - черным, один - полубогом, другой - сыном прачки, один - Ромулом, и Ремом - второй. Кто такой друг? Не иначе, как другой, не такой как ты, а то дружба теряет смысл - если мы одинаковы, нам нечем друг с другом делиться. В зависимости от сюжета, брат за брата может душу отдать и в царство Аида спуститься, а может замочить как худшего врага.

Эти основные типы могут существовать как в положительном аспекте, так и в отрицательном, и вряд ли они встретятся тебе в чистом виде, ну, разве что в сказке, а реальный человек - существо всегда неоднозначное.
Героев можно списывать из жизни, а можно - выдумывать самому, я предпочитаю первое, поскольку конструирование личности, доведение ее до жизнеподобия требует много сил, которые не грех бы истратить на что-то другое. Возможно, есть литераторы со встроенной 3D-графикой, для которых любой характер не более, чем набор мелких деталей, я в это не очень-то верю.

Итак, у нас есть герои. Нужен сюжет. Можно поступить так - создать правдоподобные образы, четко обозначить среду, где они существуют, и выпустить их туда безнадзорными. А потом посмотреть, что дальше они будут делать. Но тут есть опасность того, что они просто не пожелают геройствовать или контактировать друг с другом. Значит, канва должна все же быть. Она обычно вырастает из идеи и реальности - первая является скрытой в грядке семечкой, вторая - почвой, ее домом, едой и водой. Что делать, когда герои обнаруживают полное нежелание следовать сюжету? Насиловать, думаю, их не стоит. Или переписать героя - радикальный такой выход, или - дать ему возможность участвовать в акте творения. У меня, к примеру, часто герой перепохабливает сюжетную линию настолько, что приходится редактировать все остальное. Можно просто его укокошить. Вопреки расхожему мнению, читабельными сюжеты становятся вовсе не из-за своей правдивости или фантастичности, простоты или завороченности, завершенности или открытости, а из соответствия этих трех факторов друг другу - идеи, героев, сюжета.

Язык... Вещь индивидуальная. Пусть русский, да у каждого - свой. Впрочем, есть рафинированные классицисты, академическая речь которых ясна и крепка, как лабораторное стекло, и за это я их уважаю. Ибо сама так не могу.

О ссылках и заимствованиях. Вопреки мнениям, я не считаю это плагиатом. Мы живем не в вакууме, вокруг нас так много классной литературы, что тяжело что-либо не задеть краем своего пера. В свое время здорово подсела на Т.С. Элиота, а у него сплошные ссылки. Начиталась Дж. Джойса - а он вообще целые отрывки перепохабливал и вставлял. Стала читать Толкиена - сперва обозлилась за такое гадостное использование Эдды и Нибелунгов, а потом как-то успокоилась, кое-что поняла. Для того, чтобы избежать плагиата, надо вообще ничего не читать. Но и это не гарантия. У нас одна ноосфера на всех. Часто мне приходят в голову мысли типичные не для меня, а для кого-то другого. Странный такой беспроводной интернет. От чужих влияний не убережешься в принципе. Единственный выход - все, что пишешь, пропускать через себя, свою душу. Тогда, даже если встретится что-то не свое, это будет не плагиат, а осмысление.

Ну, вот, вещь закончена, отделана или нарочно огрублена - но все, пора перестать ее трогать. Встречала я замученные акварели первых в студии учеников, их даже, бывало, хвалили - меня-то ругали вовсю, но я получала удовольствие от своих веселых картинок, а они - от высокой оценки. Я зависела лишь от себя, а они - от кого-то другого. Кто счастливей? Не слишком доверяйте чужой оценке, всем не угодишь, а себе изменишь. Конечно, позиция "Я сам себе и мир, и Рим" слишком категорична, предполагает полную изоляцию, но все же лучше, чем быть флюгером.

Наступает третий период, третья часть творчества - "В людЕх".

Куда запихнуть готовую вещь, чтоб ее увидали?

Ну, деревянную бабу - в песочницу, или в клуб, если повезет - абсолютно, кст, задаром, вот иногда и встречаются роскошных таких форм русалки в местах прогулок бабок со внуками, и означенные детки вовсю, визуально и на ощупь знакомятся со строением женского тела. А наблюдая откровенно похабную группу леших (или чертей?), я всерьез задумалась об их влиянии на подрастающее поколение. Куда там Раммштайну!

С живописью - посложнее. Но дети, умники наши, нашли-таки выход. Разрисованные гаражи и бетонные заборы поражают полетом фантазии и виртуозным (зачастую) владением техникой. Всем сомневающимся рекомендую проехать от Москвы до Болшева, посмотреть на гаражи. И, вообще, лучше идти пехом где-то от Мытищ, а еще лучше - с фотоаппаратом, ибо век графитти в наш жестокий век недолог, так же, как иногда век бомберов, ибо до сих пор "мастерская Сикейроса" официально под запретом. Через пару лет взрослые вылезут малевать на заборах, но это уже будет явно не совсем то. Не представляю вылизанного "вальеху" на мытищинской кладке, графитчик должен быть всю свою творческую жизнь двенадцатилетним (хотя бы в душе). Вобщем, тоже выход.

А писания? До недавнего времени печатались на машинке и передавались друзьям.

Достоинство этого метода - бумажный носитель, недостаток - малый охват населения. А ведь хочется, страшно хочется охмурить побольше народа, хоть бы ради того, чтобы охали и возмущались. Как в детстве - рвануть в костре десяток баллончиков сразу, чтобы народ из окон повылез - что там за перестрелка? Кайф неземной от внимания к твоей особе - явление энергетическое, существующее помимо наших о нем представлений, и по природе своей сродни вампиризму, с той лишь разницей, что отдача не вредит второй стороне и происходит совершенно добровольно. Если на это подсел, будешь провоцировать людей тебя слушать и на тебя смотреть, покуда не лопнешь.

Теперь есть интернет, мало того - литературные сайты. То есть, ты еще ничего из себя не представляешь, а к тебе уже все идут и читают. Нет, конечно и в нете есть подковерные игры - но ты можешь не участвовать в них, можешь пить или петь, или даже материться - в разумных пределах, а что тебя иногда несправедливо протащат - так ведь брань на вороту не виснет, врежь злодею в ответ, так чтоб схрупнула виртуальная челюсть - и вся недолга.

Остаться в памяти... Это уже посерьезней. Честно говоря, как человек, не доверяющий будущему ни на грош, не задумывалась раньше об этом. Мое отношение солидарно со стишком Гейне "Слава греет мертвеца? Враки, лучше до конца..." Ну, извиняйте, если кого покоробила... Остаться в памяти народной почти не реально, а таким, какой ты есть - невозможно в принципе. Остается в лучшем случае легенда. И гораздо больший шанс имеют тираны, серийные убийцы и людоеды. Вам в такой компании приятно? Мне - западло. Вобщем, популярны сейчас уроды, детишки Франкенштейна. Под них подделываются, стремясь поразить воображение и остаться в памяти народной. Не тужьтесь! Все равно позабудут. Ведь завтра будет популярно другое, послезавтра - третье. Оставайтесь лучше своими делами, а не именами. Ибо в противном случае разочарование неизбежно.

Зарабатывать литературным трудом? Хмм... А вы пытались стать политиком? Народным избранником, депутатом? Заработок будет побольше, чем литературный. Что, говорите, не реально? А почему же вы думаете, что реально заработать писаниной? Печатное слово, как способ влияния на людей - страшная сила. И вы думаете, что ее доверят кому-то чужому? За кого вы себя принимаете? Даже в том случае, если вы после многих лет простукивания нарисованных дверей добьетесь устойчивого интереса редакторов к вашей персоне, то от вашего таланта останется пшик - ибо его предварительно ослепят и оскопят, чтоб чего не вышло. Оно тебе надо?

Ну, это вобчем, с твоей стороны... Посмотрим же со стороны потребителя произведений искусства. Это ведь нам под силу? Ну, что я в них ищу, как читатель, а не как потенциальный критик? Это - четвертая часть, или "Реальная ценность".

Все зависит от того, кто я и чего в жизни хочу. Но, так сказал Антон Палыч Чехов, и был, как всегда, прав, как нет такого урода, чтоб не смог найти себе пары, так нет и произведения, что не нашло бы себе хоть одного читателя. Так что будем говорить о реальной пользе, а не о предпочтениях.

Кст, как вы оцениваете реальность? В том-то и дело, что реальность нам не доступна. Все, что существует в нашем разуме и памяти - это ее отражения. Кто говорит, отражение иной раз четче и реалистичней выглядит, чем сама реальность, но не перестает от этого им быть. Оно функционально недостаточно - о воображаемое полотенце не утрешься, хотя в твоей памяти живет ощущение от прикосновенья к нему. Но и та информация, что есть, стоит немало. К примеру, когда вы уворачиваетесь от летящего в вашу физиономию мяча - когда он ударит, или когда увидите его?

В этом ценность информации. И еще. Всю жизнь собираешь в голове пазл реальности, измысливая недостающие фрагменты, не зная, для чего это надо, но, когда несколько раз окажешься прав в своих предположениях, то поймешь, что не зря потратил время. Жаль только, что недостающих фрагментов на порядок больше, чем имеющихся. Личный опыт весьма ограничен.

Чужой опыт в этом случае - не роскошь, а необходимость. Но встроится он только тогда, когда войдет в разъемы уже имеющегося, твоего личного опыта, а это непросто. Нужно слишком много условий, почти так, как если бы другой человек прожил твою жизнь. К счастью, в отличие от замков и электроники, тут недокруты и люфты допустимы. При одном условии - чтобы воспринимаемая информация вошла в резонанс с какой-то частью твоей души. Тогда будет отклик. Вот, чтобы растеребить душу, и есть такой недозволенный прием, как искусство. Оно способно взломать любую внутреннюю защиту твоего разума именно потому, что опирается на неосознанное - подсознание или сверхсознание.

Рассудок - известная проститутка, свои потребности у него слабоваты, вот и подчиняется одному из хозяев, или тому и другому по очереди. Хочешь завоевать человека - завоюй его разум, хочешь завоевать разум - завоюй его душу. Это - дело искусства.

Надо ли мне, чтоб меня завоевывали? Ну, я же не враг себе... Впрочем - а почему бы и нет? Приятно, все-таки, быть желанной... Сладко, когда тебе угождают... И как же здорово, насладившись изысканным блюдом, вывалить остатки повару на башку! Чтоб знал - меня не проведешь! Не надейся! Под вашу дудку плясать я не буду.
Хорошо ли это? Не знаю, не знаю... Другое дело, что намотавшись в подобных баталиях, уже не попадаешься на крючок официальных писак - приемы-то все известны. Думаю, в этой закалке тоже есть смысл.

И третье. Для меня - главное. В жизни столько приходится совершать под давлением обстоятельств. Но общаемся мы по собственному желанию. Может быть, это единственная роскошь, желанная всем и всегда. Моя мать в свое время кричала, что хочет оказаться на атолле Суворова, чтобы жить одной. После смерти отца ее хватило почти на две недели. После этого - взвыла. Я тоже считаю себя самодостаточной одиночкой, пока дважды в неделю общаюсь с друзьями и еженощно лазаю по интернету. Стоит мне лишиться хоть одного, я теряю нить реальности, проваливаясь в мысли и фантазии. Точка моего прикрепления к жизни - люди. Искусство - лишь путь общения, достаточно мощный по своей пропускной способности, открывающий невероятные перспективы. Не знаю, может, любовь и сильнее. Я не любила. Никогда. Слишком верила в дружбу.

"Что сделаешь - хронический недуг. В пустыне - жажда мучит".